Личный опыт наркотизации (Белых А.С.)

Вновь приветствую читателей наших блогов!

Дополню свою предыдущую статью небольшим автобиографическим обзором.

Упомянутая в той статье книга о наркотизации и феномене зависимости вообще не была для меня первым откровением в проблеме собственной наркотизации. Дело в том, что ранее я уже принимал радикальные решения по изменению своей жизни под действием других ораторов и другой информации.

Но обо всем по порядку.

Как я познакомился с наркотиками? Где-то в возрасте 5-6 лет я заинтересовался препаратом этанола - всем известной водкой. У нас в семье не было принято выпивать, иначе как по праздникам, да и по праздникам мои родители как правило были с алкоголем очень воздержанны. Какое-то время я даже думал, что они были абсолютными трезвенниками с 83 по 88 год, когда родили последовательно моего брата, меня и сестру. Но оказалось, что они не были прямо таки трезвенниками, но не пьяницами точно.

Итак "крошка сын к отцу пришел" и спросил, что это вы пили на празднике за такое и еще немного осталось в холодильнике? Отец предложил попробовать, раз интересно — мы плеснули в кружку и я словно морсик попробовал эту дрянь на вкус. Как и положено хорошим 6-летним мальчикам с непромытыми мозгами я побежал к раковине и выплюнул горькую, обжигающую жидкость и больше к теме этанола не возвращался где-то до 14 лет. Примерно такая же история случилась в первом классе с никотиновыми препаратами - курить их меня пытался научить одноклассник, но после первой же затяжки я долго плевался и естественно решил, что курить не буду.

Итак, мои родители были очень воздержанны с алкоголем и, конечно, не курили. Добавлю к этому ещё один героический эпизод: мой дед узнав о рождении первого внука (моего старшего брата) в возрасте около 50 лет раз и навсегда бросил курить после 34 лет регулярного курения. Из описанного несложно сделать вывод, что отношение ребенка к легальным наркотикам формируется одним единственным фактором — отношением к ним родителей и других значимых взрослых. Здесь же стоит упомянуть, что родители никогда не запрещали нам пить или курить. И даже мои первые юношеские алкогольные эксцессы не привлекали внимания родителей.

Но мне не стоит обольщаться, как увидим далее, я получил весьма "наркотический" склад характера, не смотря на то, что не приобрел традиционных вредных привычек. Первым серьезным опытом наркотизации я бы признал компьютерную игровую зависимость. Дело в том, что я всегда отличался от сверстников умом и сообразительностью математическими способностями, прилежанием в интересных предметах, но не отличался в физическом развитии и умении постоять за себя, рамситься, пикироваться и как это ещё называется. Так что я был изгоем до 9 класса включительно, пока не перешел в другую школу. (Чтобы не обманывать вас и себя, упомяну, что основной причиной преследований была моя ироничность и неумение общаться вкупе с неумением и нежеланием защищаться кулаками).

Зато дома одни из первых мы получили компьютер — отец всегда работал с самыми передовыми технологиями в компьютерной индустрии, доступными в нашей стране, и не скупился на приобретение умного ящика.

С этих пор и практически до окончания университета я нередко становился рабом виртуальных миров. Всё происходило в оффлайне — ещё не были распространены Интернет и онлайн-игры, которые добавили виртуальным мирам коммуникационную составляющую — основу коллективного виртуального рабства, подменяющего настоящую жизнь. В школе после 8 класса я вообще практически все свободное время (кроме случаев, когда родители "вспоминали о воспитании" детей) проводил за компьютером в играх. В университете у меня сначала не было своего компьютера, а потом я увлекся участием в алкогольных мероприятиях строительного отряда.

На заметку родителям: в чем изощренная подлость такой зависимости. Если "ребенок" (20-30 лет как правило) несет вещи из дома и прокалывает/прокуривает их, это очевидная и вопиющая катастрофа. Если он сидит себе за компьютером, это никого не волнует, а по сути и по проявлениям последствия могут быть сопоставимы.

И сейчас порой я поддаюсь соблазну потратить время на компьютерные игры. К счастью, мне не особо интересны онлайн-игры. Я просто периодически скачиваю "старые добрые" игры, за которыми еще в школе просиживал ночами и... просиживаю ночами! Периодичность таких эксцессов раз в полгода вселяет надежду на исцеление. Сильнее любой победы в этих играх я считаю благополучное и возможно скорое их удаление. Победить игру — совершенно необходимо!

Итак, в старшем школьном возрасте и в университетские годы я вернулся к этанолу. Всё время обучения в университете я просто плыл по течению. То, что удавалось схватить из университетской программы, откладывалось осколочными, поверхностными знаниями. Всё свободное время я занимал либо общением с женщинами, либо общением и низкоквалифицированной работой со сверстниками в студенческом отряде, либо алкоголизированными развлечениями и компьютерными играми.

При этом в силу специфики организации учебного процесса и мотивации оставаться в университете, я успешно сдавал сессии, а иногда даже увлекался отдельными предметами. Моих способностей хватало, чтобы сдавать сессии с минимально приемлемым результатом.

Отблески разума засветились к концу 4 курса, и они были плачем утомлённой души. Душа вспоминала 15-летний возраст и ощущение себя самым остроумным, способным завернуть слова, фразы в невероятные комбинации, ощущение ясности ума (иллюзорной, но всё же). Я думал приблизительно так: «черт подери, неужели я сейчас это я, который был раньше?! Что же я стал за тупица?! Словарный запас усох, культурный уровень скатился до самых презираемых мной слоёв общества, вместо мышления — набор штампов и глупостей, в отношениях с женщинами и вообще в любом общении — то же самое. Отчего это вообще происходит со мной, я что, спиваюсь?» Такими вопросами я стал задаваться, когда обратил внимание, что стал выпивать по бутылке пива 2-3 вечера в неделю. И иногда просто для проведения вечера за компьютером.

Как я пришёл к первому прозрению в осмыслении собственной наркотизации? На фоне мыслей описанных в предыдущем абзаце, я взял пару банок пива с целью «повтыкать» всю ночь в интернет (стихийно, бесцельно путешествовать по сети, читая, за что глаз зацепится). А там я набрёл на противоречивую и весьма неоднозначную, но эмоционально заряженную лекцию Жданова о наркотиках — этаноле, табаке и формально нелегальных.

Этого заряда хватило мне для того, чтобы совершенно радикально поменять своё отношение к этанолу. Я решил трезветь, причем трезветь сразу и насовсем. К счастью, я уже слыл среди знакомых достаточно ебанутым, чтобы их сильно удивило моё решение. Не встречая особого сопротивления среды, я перестал пить. С тех пор я выпивал едва ли больше 10 раз в дозах не превышающих стакан вина (чаще всего — пару глотков для виду). Этот эпизод я и назвал в предыдущей статье «драматическим поворотом». А вы что подумали?

Что касается нелегальных наркотиков и галлюциногенов, то только будучи абитуриентом и общаясь (в качестве подчиненного, зависимого, манипулируемого приятеля) с одноклассником, начитавшимся Кастанеды и мнящим себя великим художником, я безрезультатно пробовал курить коноплю, и даже однажды ездил в лес на «грибное место», но мы так ничего и не нашли, другие психонавты, видимо, излазили там  всё до последней кочки.

В дальнейшем с тем приятелем я общаться перестал, а когда стал заниматься психологией, мне стало до отвращения ясно, что он любитель манипуляций и всячески экспериментировал на мне со своими НЛП-приемчиками.

Я описал ещё один характерный признаков условно названного Данилиным «наркотического стереотипа поведения» — зависимое положение в общении, зависимость от мнений, подверженность манипуляциям. Думаю, что к употреблению тяжелых наркотиков большинство приходит именно так: «Да ты чё, лох, что ли?! Давай, зацени тему! Щас пыхнем/нюхнём/вмажем и ваще будет улёт!» (Господи! И откуда я только знаю весь этот сленг?!)

Известный в Ектеринбурге наркоборец Евгений Ройзман утверждает, что уровень наркотизации зависит только от доступности наркотиков. И если раньше я в этом сомневался, то сейчас склоняюсь присоединиться к этому мнению. Коли уж у нас до 80% человек имеет «наркотизируемый тип личности», то от доступности реальных наркотиков будет зависеть — подсядут ли они на наркотики или будут зависеть от социально-приемлемых вещей или людей.

Итак, я воздержался от разного рода токсикоманий (родовое понятие для употребления любых веществ). Я постепенно разбираюсь в других своих аддикциях, в основном психологических, которые тут пока не вижу смысла подробно расписывать.

В следующей статье я расскажу о взрывном росте своих добродетелей, спровоцированных мудрой политикой предприятия, на котором я сейчас работаю. В результате этого, мне стало настолько некогда отвлекаться на свои зависимости, что я просто удивляюсь себе!

До скорой встречи!

Белых Александр.