Кто же тогда Я, если я не я? А где же Я? (Китаева Г. по Хорни)

Все конспекты Г. Китаевой по работе К.Хорни "Невроз и личностный рост"  - здесь...   
= = =

…Утрата себя не бросается в глаза прямо и резко.
Любая другая утрата – работы, скажем, или ноги
– привлекает гораздо большее...внимание.
(К. Хорни)
 

(Продолжение конспекта К.Хорни "Невроз и личностный рост"):

«Подлинное я…– это живой, неповторимый, непосредственный центр нашей личности; та ее часть, которая может и хочет расти.

… Странно и даже поразительно, что человек, не находящийся в состоянии сна и не имеющий органического поражения головного мозга, не знает, кто он, где он, что делает или что делал.

… многие невротики живут, словно в тумане. Ничто для них не ясно. Не только их собственные мысли и чувства, но и другие люди и смысл различных ситуации подернуты дымкой… любое восприятие (касается ли оно отношений с людьми, или восприятия природы и т.п.) не находит доступа к их чувствам, а внутреннее переживание не находит пути к осознанию.

… Все эти формы отчуждения от себя могут касаться точно так же материальной стороны "себя" – своего тела и имущества. У невротика может быть весьма слабое ощущение собственного тела и мало чувств по отношению к нему. Даже телесные ощущения могут быть заторможены. Его спрашивают, например, не замерзли ли у него ноги, и только тогда ощущение холода доходит до его сознания путем длительных размышлений. Он может не узнать себя, неожиданно увидев себя в зеркале в полный рост. Сходным образом он может не чувствовать свой дом своим домом – для него он так же безличен, как гостиничный номер. Другие не чувствуют, что их деньги – это их деньги, даже если они заработаны тяжелым трудом.

Это можно назвать отчуждением от наличного себя.

В сердцевине отчуждения от наличного я находится  …постепенное отдаление невротика от своих собственных чувств, желаний, верований и сил

Это утрата ощущения себя единым органичным целым. В свою очередь, это указывает на отчуждение от самого живого, что есть в нас, и что я предложила называть подлинным я.

 Говоря о нем на языке Вильяма Джемса, чтобы полнее представить его предназначение, оно рождает "трепетную внутреннюю жизнь", непосредственность чувств, будь то радость, страстное желание, любовь, гнев, страх, отчаяние. Оно – источник непосредственного интереса и прилива энергии, "источник усилия и внимания, из которого исходят приказы воли", способность желать и надеяться; это та наша часть, которая хочет расти, развиваться, осуществиться. Оно выдает "спонтанные реакции" на наши чувства или мысли, "приветствуя их или возражая им, одобряя или отказываясь от них, устремляясь к ним или от них, говоря им "да" или "нет". Все это указывает, что наше подлинное я, когда оно сильно и активно, позволяет нам принимать решения и нести за них ответственность. Следовательно, оно ведет нас к … явственному ощущению своей цельности, единства.

Тело и разум, дела и мысли или чувства при этом не только созвучны и гармоничны, но функционируют без серьезных внутренних конфликтов.

Я предлагаю отличать наличное я или эмпирическое я от идеального, с одной стороны, и от подлинного, с другой.

 Наличное я – термин, который включает все, что человек представляет собой в настоящий момент: его тело и душу, здоровье и невротизм. Мы имеем в виду именно его, когда говорим, что хотим "познать себя"; то есть, хотим узнать себя такими, каковы мы есть.

Идеальное я – это тот человек, который живет в нашем иррациональном воображении, или тот, которым нам Надо быть, согласно предписаниям нашей невротической гордости.

Подлинное я, которому здесь несколько раз уже давались определения, это "изначальная" сила личностного роста и самоосуществления, с которой мы можем вновь полностью отождествиться, когда освободимся от калечащих оков невроза. Следовательно, это то, на что мы ссылаемся, когда говорим, что хотим "найти себя". В этом смысле это также (для всех невротиков) возможное я – в противоположность идеальному я, которого невозможно достичь.

Потеря себя, говорит Кьеркегор, – это "болезнь к смерти", это отчаяние – отчаяние от отсутствия у человека сознания себя самого или отчаяние от его нежелания быть собой. Но это отчаяние, продолжает автор, не протестует, не вопит о себе. Человек продолжает жить, как будто он все еще находится в непосредственном соприкосновении со своей жизненной сердцевиной. Любая другая утрата – работы, скажем, или ноги – привлекает гораздо большее его внимание.

…Утрата себя не бросается в глаза прямо и резко.

…Какие силы ответственны за отчуждение от себя.?   "Не я иду, меня несет"

Сама вынужденность влечения неизбежно лишает человека независимости и спонтанности. Как только, например, потребность всем нравиться становится вынужденной, искренность чувств человека идет на убыль; то же происходит и с его разборчивостью. Как только его влечет поработать ради славы, падает его непосредственный интерес к самой работе.

…Отчуждение продвинет другой, тоже компульсивный процесс, который можно описать как активное удаление от подлинного себя. Все влечение к славе – такое удаление, особенно в силу решимости невротика переделать себя в того, кем он не является. Он чувствует то, что Надо чувствовать, желает то, что Надо желать, любит то, что Надо любить. Другими словами, тирания Надо неистово влечет его быть кем-то другим, а не тем, кто он есть или мог бы быть.

 В своем воображении он и есть другой – настолько другой, что его подлинное я в самом деле блекнет и стирается еще больше. Невротические требования в терминах я означают отбрасывание прочь непосредственных сил. Вместо того чтобы прилагать собственные усилия, например, в межличностных отношениях, невротик настаивает на том, чтобы другие приспосабливались к нему. Вместо того чтобы выкладываться на работе самому, он считает себя вправе требовать, чтобы кто-то другой сделал эту работу для него. Вместо того чтобы самому принимать решения, он настаивает, чтобы ответственность за него несли другие. Следовательно, его конструктивные силы пропадают втуне, и он действительно все меньше и меньше определяет что-либо в своей жизни.

..Есть и активные шаги против подлинного себя, выражающиеся в ненависти к себе. Отправив подлинного себя, так сказать, в ссылку, мы становимся презренными каторжниками, которым угрожает полное уничтожение. Сама идея быть собой становится тошнотворной и ужасной. Ужас иногда появляется без маски, как почувствовала его одна пациентка, подумав: "Это я". Это случилось, когда стала крошиться аккуратная стеночка, которую она построила между "собой" и "своим неврозом". В качестве защиты против этого ужаса невротик "заставляет себя исчезнуть". У него есть бессознательная заинтересованность в том, чтобы не воспринимать себя отчетливо, чтобы сделать себя, так сказать, глухим, немым и слепым. Он не только прячет правду о себе, он весьма заинтересован так поступать, – и это процесс, притупляющий его чувствительность к тому, где правда, а где ложь, не только в нем самом, но и вне его.

Он заинтересован в том, чтобы эта неясность сохранялась, хотя на сознательном уровне может страдать от нее.»

Конспект подготовила Галина Китаева, май 2011